Rambler's Top100

Все приколы

Годзиллища

   Конец декабря 2017 года ознаменовался тем, что, наконец, самые инертные слои населения России приобщились к Интернету. Приобщение закончилось в тот момент, когда старый рокер, бывший панк, бывший металлист Евлампий Иванович, в конце концов, загрузил свою фотографию в формате BMP в Интернет. После загрузки он откинулся в кресле, оглядел дело рук своих, отхлебнул пивка и намотал седую бороду на палец.
   Надо заметить, что имя Евлампий он получил не потому, что его родители были какие-нибудь староверы или жили в захолустье. Нет, родители Евлампия были вполне современными людьми. Но, когда крошка Евлампий появился на свет, его отец увлекался коротковолновой радиосвязью. Он тогда занимался тем, что искал дефицитные в то время лампы для своего передатчика, и все его мысли были заняты только этим. Ему казалось, что важнее ничего и быть не может на белом свете. Поэтому, когда на свет появился сын, он дал ему имя в честь самой важной детали передатчика: электро-вакуумная лампа – Евлампий. Молодая мама была слишком занята хлопотами с ребенком, и поручила регистрацию папе, а потом менять что-нибудь было уже поздно. Так Евлампий стал Евлампием.
   Работал Евлампий на старом компьютере, с процессором Pentium 2233 FFX. Такие машины теперь можно было купить только в магазинах подержанной техники, за пару сотен долларов. Но Евлампий сжился с компьютером, и не хотел с ним расставаться. Ему казалось, что где-то там, в недрах электронных плат, находится живая компьютерная душа. И, разобрав комп на детали, он убил бы эту душу. А ко всему, что было связано с электроникой, Евлампий подсознательно относился с трепетным почтением, сам не понимая, почему.
   Но время от времени, следуя моде и поддаваясь на рекламу, он апгрейдил свой комп новыми блоками.
   В разгар отдыха к Евлампию подошла маленькая девочка. Звали ее Юля.
   – Деда, а почему ты все время кликаешь мышью, это же неудобно? – спросила она.
   Евлампий и сам понимал, что это неудобно, но отказаться от старой привычки и выкинуть ненужную теперь мышь не мог. Все эти новомодные штучки по управлению компьютером при помощи голоса, казались ему ужасно сложными.
   – А как удобно? – снисходительно спросил он у внучки.
   – Удобно с помощью волшебной палочки! – ответила Юля и подняла над головой тонкий стерженек со светящимся шариком на конце.
   – Хочу Годзиллу! – громко прокричала она и взмахнула стерженьком.
   – Вот еще, – проворчал дед.
   – Годзиллища, – произнес компьютер, мигнув лампочками, – Годзиллища, заказ принят.
   В комнату вошел Андрей, отец Юли.
   – Иди, смотри свою Зину, а потом сразу спать, – строго сказал он.
   Юля сразу же убежала в другую комнату. Наступало время любимой телепередачи. В этом году все дети смотрели по вечерам сериал “Зина – королева бойни-38”.
   Андрей работал программистом. Любимым его языком был eC+++. Андрей считал, что компьютер даже у конечного пользователя должен быть самым современным. Он с неодобрением посмотрел на мигающий индикаторами старый отцовский комп.
   – Выкинул бы ты этот хлам, отец, – сказал Андрей, – купили бы новую машину.
   – Я не хлам, я “модель года”, – обиженно произнес компьютер.
   – Какого года? – вздохнул Андрей. И, поскольку ни комп, ни папаша явно не собирались продолжать этот разговор, вышел из комнаты.
   Ночью во дворе раздались глухие, но сильные удары. Как будто кто-то бил исполинской подушкой по земле. Что-то мягко встряхнуло высокий панельный дом. В окна проник странный запах. “Опять ветер с помойки...” – думали полусонные жители, на ощупь закрывая форточки и ныряя обратно в постель.
   Они не видели, как на высоте 16 этажа, где находилась квартира наших героев, появилась огромная бугристая морда. Это было похоже то ли на динозавра, то ли на гигантскую жабу. Жутким светом горели в темноте зеленоватые глаза. Из клыкастой пасти пахло смесью табачного дыма и жевательной резинки. Но это был вовсе не Жевастик. Огромный влажный нос ткнулся в окно квартиры Евлампия. Рамы задрожали, но выдержали.
   – Годзиллищу вызывали? – оглушительно прозвучал свистящий шепот.
   – Что такое? – таращился Евлампий в окно.
   Он с трудом проснулся, и никак не мог понять, что происходит.
   – Это я тебя вызвала, – прозвучал тоненький голосок.
   Юля влезла на подоконник.
   – Это мне нужна Годзилла!
   – Я не Годзилла, а Годзиллища, – обиженно произнесли за окном. – Годзилл я в упор не вижу.
   – Годзиллища, – произнес компьютер Евлампия. – Годзиллища: загрузка закончена.
   Евлампий и Юля стояли как завороженные у окна, с удивлением рассматривая огромную морду, которая покачивалась на улице. Им казалось, что все это происходит во сне.
   Сзади в комнате что-то грузно упало на пол. Это программист Андрей упал в обморок, когда зашел в комнату и бросил взгляд на окно. Он потом так ничего и не увидел до утра. Но Евлампий даже не обернулся. Он с напряжением смотрел за окно, словно пытался что-то вспомнить. И морда за окном тоже слегка повернулась, и к окну приник огромный горящий глаз. Вдруг он с удивлением распахнулся еще больше.
   – Евлампий, ты ли это?
   – Годзя! – ахнул Евлампий. Он вспомнил.
   – Я, я – ответила Годзиллища. – Что, не узнал?
   – А почему ты такая большая?
   – Витамины, силикон, – вздохнула Годзиллища. – Я ведь теперь в Голливуде работаю. Там конкуренция, и чем ты больше, тем больше тебе платят. И приглашают на съемки чаще.
   – А как ты сюда попала?
   – А, не говори. Бродишь, бродишь по Рунету, так все запутано. Хорошо хоть, есть где материализоваться – пустыри у вас большие. Только мусора много. Все лапы исколешь. А у нас я постоянно на мячиках для гольфа поскальзываюсь, – сказала Годзиллища и захохотала.
   Дом задрожал.
   – Ладно, ладно, – испугался Евлампий.
   – Да вот, когда шаттл очередной запускали, народу много собралось посмотреть. Я там стояла с плакатом, гамбургеры рекламировала. А так что, работа как работа, – Годзиллища вздохнула. – А помнишь фестиваль рокеров? Я там тоже с рекламой стояла.
   – Хорошее было время, – согласился Евлампий.
   Они уже было собрались предаться воспоминаниям, но неожиданно в разговор влезла Юля.
   – Я хочу гулять! – заявила она.
   Ей, конечно, хотелось рассмотреть Годзиллищу получше. К тому же в голове у нее созрел хитрый план. И Годзиллища ее поняла.
   – Можете погулять у меня на ладони, – сказала она. – И вниз спускаться не надо будет...
   – Гулять? Сейчас? – опешил Евлампий.
   Но Юля его уже не слушала.
   – Гулять! Идем гулять! – ее голосок растаял в коридоре.
   Евлампий кинулся было за внучкой, но споткнулся о тело бесчувственного Андрея. Пока он пытался выяснить, что с сыном, Юля бросилась к заветному тайнику и вытащила самые важные свои игрушки: “Катюшу”, “Огненного дракона”, “Бабочку” и “Муху”. Это была классная пиротехника. Потом, кое-как набросив на себя шубку, она побежала к балкону.
   Евлампий суетился, пытаясь сделать сразу два дела: привести в чувство Андрея и одеть внучку. Юля открыла балконную дверь, и в комнате пахнуло холодом, влетели редкие снежинки. Евлампий вышел на балкон. Прямо к балкону прилегала огромная бугристая зеленоватая ладонь. Короткие, но толстенные пальцы оканчивались сияющими когтями, накрашенными по всем правилам маникюрного искусства. От них ощутимо пахло нитрокраской. Оставалось только перелезть через ограждение балкона... Старый рокер много повидал на своем веку, но ему никогда еще не приходилось вылезать с балкона шестнадцатого этажа на ладонь исполинского монстра.
   – Ну же, Евик, будь мужчиной, – прозвучал в темноте рокочущий, но в то же время кокетливо-томный бас.
   Евлампий вздохнул, и как во сне, перелез через перила балкона... Он ступил на шершавую, твердую как броня, кожу. Ладонь даже не шелохнулась. Следом уже тянулась Юлька. Одной рукой она прижимала к себе охапку петард, в другой руке несла магнитолу. По ее замыслу, запуск ракет должен был сопровождаться громкой веселой музыкой.
   Евлампий втащил девочку на ладонь, и ладонь отчалила от балкона, а потом, как летающая лодка, стала медленно подниматься вверх, на уровень крыш многоэтажных домов. Юля включила магнитолу погромче, и космическое шоу началось.
   “Катюша” сработала безотказно, как и положено срабатывать всему летающему и стреляющему, что сделано в стране советов. В небе с грохотом расплескались яркие цветные звезды. Китайский “Огненный дракон” долго пыхтел и кашлял дымом на морозном воздухе, но потом и он расправил свои огненные крылья и взлетел в поднебесье. Запуск других пиротехнических изделий тоже прошел успешно. Салют удался на славу. Годзиллища только прикрывала свои огромные глаза в момент старта, чтобы шальная ракета не угодила в глаз. “Как на мысе Канаверал”, – думала она.
   – Годзя, ты подаришь мне шоколадку? – спросила Юля, любуясь огненными звездами салюта.
   – Шоколадки для Годзилл весят по 200 килограмм, – предупредила Годзиллища.
   – Ух ты! Здорово! – Юля даже зажмурилась от восторга.
   Евлампий тоже зажмурился. Он представил себе исполинскую шоколадную плиту в гремящей алюминиевой фольге, перегораживающую коридор в их квартире, и Юльку, с ног до головы перепачканную сладкой шоколадной массой, следы от шоколада на стенах, шоколадные следы на полу... Нет, это было бы ужасно. Вот если бы вобла была на 200 килограммов...
   – Дед, я замерзла, пошли домой! – прозвучал тонкий капризный голосок.
   Ну ясно, Юлька расстреляла все боеприпасы. Огромная ладонь медленно и осторожно поплыла обратно к балкону.
   И вот Юля и Евлампий снова стоят перед окном.
   – Ладно, пойду я. Холодно у вас тут – лапы мерзнут, – прозвучал голос за окном. – Ты, Евлампий, пиши по емейлу, не пропадай. А Юльке я фиолетового зайца пришлю. Вы его в квартире сможете материализовать, проверьте завтра электронную почту. Юлька, хочешь фиолетового зайца?
   – Хочууу! – завопила Юля.
   – Ну, пока, – сказала Годзиллища и растаяла во мраке.
   Наутро во дворе микрорайона почти ничего не напоминало о ночном визите. Только перевернутая мусорка и расплющенный милицейский газик говорили о том, что ночью здесь произошло что-то необычное.
   – Слышь, Никитична, – говорила старуха с балкона, – это не Евлампиев ли сынок лазерную тусовку опять устроил?
   – Окстись, Татьяна, – отвечала другая. – Евлампиев сынок давно уж своих детей нянчит.
   Тихо падал мелкий рождественский снежок. Люди несли домой елки и подарки, радуясь тому, что еще один год прошел мирно – без революций и дефолтов, – и теперь можно будет спокойно отпраздновать Новый Год. Только один человек был не вполне доволен жизнью. Маленькая Юля считала себя обделенной. По ее мнению, Годзиллища должна была остаться с ней. Ведь она пришла издалека и нашла ее в таком большом городе, а Юле так не хватало настоящего живого друга.
 
  декабрь, 2000 г.

Алексей Гончаров

Рейтинг@Mail.ru Rambler's Top100